Леонид ГАЙДАРЖИ приносил пользу «Черноморцу» в разных ипостасях – был футболистом, тренером, главным тренером, сейчас передает опыт детям в клубной СДЮШОР в Отраде. Но кем бы ни был Леонид Васильевич, он всегда полностью отдавался своему делу, и это приносило результат.
- Как начиналась ваша футбольная карьера?
- Это было очень давно. Алексей Попичко тренировал сборную ОГУ, и когда я поступил в университет, он пригласил меня в футбольную команду этого вуза. Так получилось, что я стал единственным представителем физического факультета университета, остальные были геологами. Когда учился на пятом курсе, мы играли матч с дублирующим составом «Черноморца». Меня и еще трех ребят заметили и пригласили потренироваться с дублем. Это был шанс, я старался проявить себя, и из всей четверки мне одному предложили остаться в главной команде Одессы. Так и началась моя профессиональная карьера.

МОГ БЫТЬ УЧИТЕЛЕМ ФИЗИКИ

- То есть, большой футбол возник в вашей жизни уже в высшем учебном заведении?
- В то время я, конечно, думал о профессиональном спорте, но в целом у меня были другие планы. Будучи школьником, я даже не знал, что спортом можно зарабатывать на жизнь. Жил с родителями в селе, и никто нам этого не объяснял, поэтому я готовил себя к преподавательской работе, планировал вернуться домой и работать учителем физики. Но после того, как на последнем курсе университета мы сыграли тот матч с дублем, старший тренер «Черноморца» Никита Павлович Симонян предложил попробовать себя на профессиональном уровне. Я обсудил это с родителями - мать, конечно, была шокирована тем, что сын не вернется домой. Она ждала, что после пяти лет обучения я опять стану жить рядышком с ней. Но я остался в Одессе и в футболе, один раз попробовал и пробую до сих пор.
- В советские времена нередко люди становились отличными футболистами уже после института, сейчас такое кажется невозможным…
- Ну почему, разве футболист обязательно должен быть без высшего образования? Если же говорить о том, почему в футбол не приходят уже после вуза… Может быть, есть такое понятие, как позднее развитие спортсмена, и я отношусь к этой категории. Довольно поздно начал играть на профессиональном уровне и только в 22 года попал в команду мастеров, в дублирующий состав. При этом некоторые ребята моего возраста уже играли в сборной страны, а я только попал в команду. Но, возможно, это дало мне такой запас сил и энергии, что я очень поздно закончил играть. Свой последний матч в высшей лиге сыграл в 38 лет и 3 месяца за запорожский «Металлург», в то время как мои ровесники закончили карьеру намного раньше. Так что, может быть, и не так плохо, что я поздно начал играть. Хотя, конечно, если бы обучился футбольной азбуке в том возрасте, в котором сейчас делают это наши ученики, то начал играть раньше. Сейчас школьники 10-х – 11-х классов знают основы, технику, которую отрабатывают и шлифуют каждый день, а я очень поздно все это приобрел.
- Зато вы по-настоящему учились в институте, а не так, как часто это делают спортсмены…
- В институте я действительно учился сам, без чьей-либо протекции. Даже когда был в сборной университета, Попичко никогда не помогал мне со сдачей экзаменов и зачетов, я всегда все сдавал сам. Единственное, что он делал - находил нам стипендии, премиальные или талоны на питание. Он очень помог мне и научил многим футбольным премудростям. Уже потом в «Черноморце» я закреплял те умения и навыки, которые дал мне на уровне университета Алексей Федорович. Помню, что день защиты диплома как раз совпал с игрой дубля «Черноморца» в Москве, и руководство команды написало официальное письмо, в котором просило передвинуть мою защиту на сутки, это был единственный случай, когда мне сделали поблажку.
Конечно, из-за футбола я имел проблемы со свободным временем, особенно на сборах – с утра шел на тренировку, затем в лабораторию писать дипломную работу, потом опять отправлялся на тренировку. Это были дополнительные нагрузки, отдых между тренировками, тихий час у меня отсутствовал. Но сейчас я об этом нисколько не жалею. По специальности я теплофизик, но, попав в команду, полностью переключился на спорт. Еще будучи школьником, хотел стать студентом Львовского института физкультуры, но мама сказала, что это несерьезно, и я поступил на физический факультет ОГУ.
При этом футбол изучал серьезно, у меня до сих пор есть конспекты всех тренировочных занятий. Затем окончил высшую школу тренеров в Киеве, получил уже две лицензии категории «А».

ЗУБКОВ ПОСТАВИЛ ПЕРЕДО МНОЙ ЦЕЛЬ

- Вернемся к началу спортивной карьеры, как вы делали первые шаги в «Черноморце»?
- Когда попал в дубль, главным тренером был Никита Симонян, а его помощниками работали Матвей Черкасский, Виктор Прокопенко, а начальником команды - Виктор Зубков. Конкуренция в «Черноморце» в то время была очень серьезной. Я пришел в нападающим, но после сборов меня переквалифицировали в крайнего защитника. Даже сменив амплуа удалось сохранить страсть и любовь к футболу. Впрочем, через какое-то время я почувствовал, что не смогу попасть в основной состав, а в 22 года играть за дубль мне не хотелось. Для меня было не так престижно покрасоваться в окне клубного автобуса, как, может быть, сейчас для некоторых ребят, сколько хотелось играть. Серьезную практику я мог получить, только попав в «основу», где выступали хорошие футболисты. Перед «Черноморцем» стояли серьезные турнирные задачи, которых не было у дубля. Но, видя, какие в «основе» игроки – Лещук, Плоскина, Ищак, Логвиненко, Шевченко - нынешний главный тренер «Черноморца» - я понимал, что попасть туда мне будет тяжело.
Полгода поиграл в первой лиге за одесский СКА, а летом 1982 года Зубков принял херсонский «Кристалл» и пригласил в эту команду. Виктор Захарович, зная мои возможности, очертил временные рамки и сказал, что мне отводится два, максимум три года, и я должен работать с таким остервенением и жаждой, чтобы после этого мной заинтересовалась хорошая команда. И лучше всего, если ей будет «Черноморец». Я принял вызов, и до сих пор очень благодарен Зубкову за то, что он много со мной занимался индивидуально, что принесло свои плоды. Удалось войти в число 22 лучших футболистов Украины второй лиги, «Кристалл» занимал хорошие места.
Когда через три года ко мне поступили предложения из симферопольской «Таврии» и кишиневского «Нистру», я позвонил Зубкову. Он уже не тренировал херсонский клуб, но, думаю, что Виктор Захарович поговорил с Семеном Альтманом, работавшим тренером в «Черноморце». В результате, меня пригласили на просмотр в одесскую команду, которую возглавлял Виктор Прокопенко. Зимой 1986 года я приехал в Отраду, сыграл несколько контрольных игр и остался. Из трех вариантов выбрал Одессу. Не хочу сказать, что был фанатом «Черноморца», но здесь в дубле я начинал свою карьеру, эта команда мне ближе по духу, к тому же, Одесса рядом с домом, мамой. Поэтому я, естественно, сделал выбор в пользу «Черноморца».

НРАВИЛОСЬ ОТБИРАТЬ МЯЧ

- Все это время вы были крайним защитником?
- И крайним, и центральным, в обороне я играл на всех позициях.
- Вы не единственный игрок «Черноморца», который из нападения был переведен в оборону. Это такая традиция?
- Да нет, просто тренеры наблюдают за своими подопечными, имеют больше опыта, чем игроки, видят футболистов со стороны и оценивают их возможности, поэтому им легче определить, к какому амплуа у футболиста больше таланта. Вспомните, какие подкаты делал Володя Финк, играя в нападении, и как он отбирал мячи, а ведь это важнейшие качества защитника. Так произошло и со мной, и с Ищаком. Тренеры, которые с нами работали, увидели в нас качества защитников. Что касается лично меня, то мне нравилось отбирать мяч, подключаться из глубины в атаку. Возможно, моим недостатком, как нападающего, был не очень хороший дриблинг, поскольку я не прошел в детстве хорошей футбольной школы. Я склонялся к силовому футболу, был физически крепким, неуступчивым, все это, наверное, заметил тренер, и перевел меня в оборону, где эти качества были полезней.
- Как вы оцените свое второе пришествие в «Черноморец»?
- С одной стороны, я был доволен тем, что снова вернулся в Одессу, причем потенциальным игроком основного состава, хотя там места мне, конечно, не гарантировали. С другой, не хочу ворошить прошлое, но в тот период в команде начались разброд и шатание. Были группы игроков, тянувших одеяло в разные стороны. Ряд футболистов, к которым принадлежал и я, не относились ни к одной из групп, а просто не смогли сориентироваться и понять, что происходит. Когда мы, наконец, во всем разобрались, то потеряли все шансы остаться в высшей лиге и, в конце концов, вылетели из нее. Хотя это был единственный сезон в «вышке», в котором я сыграл большинство матчей, мне доверяли место в составе. Когда мы оказались к первой лиге, команду принял Анатолий Полосин, и мы за один сезон вернулись в элитное общество.

ЛИБО ВЫ ВЫЛЕТИТЕ ВО ВТОРУЮ ЛИГУ, ЛИБО НИ ОДНОЙ ИГРЫ НЕ ПРОИГРАЕТЕ…

- Футбол Полосина называли силовым, значит, он подходил вам…
- А он действительно таким являлся. Мы делали очень много беговой работы, и почти все тренировочные занятия были с персональной опекой и силовыми единоборствами. Ребята говорили, что с такой подготовкой можно три года играть без сборов, и этих запасов хватит. У нас уже в шесть часов утра была первая тренировка. Мы возвращались с завтрака и шли на вторую тренировку, а донецкий «Шахтер», с которым «Черноморец» жил на сборах в одной гостинице, только просыпался. У нас была задача – за один сезон выйти в высшую лигу. Тренер «Шахтера» Анатолий Коньков тогда сказал нам: «Либо вы вылетите во вторую лигу, либо ни одной игры не проиграете». И мы уступили первый раз за сезон только в августе рижской «Даугаве».
- Полосин был специалистом по первой лиге…
- Он стабилизировал состав, сумел вывести команду из кризиса. Нужно хорошо знать географию первой лиги. Анатолий Федорович много работал в первом дивизионе и знал все: когда и куда самолет прилетает, где какая гостиница, как провести тренировку перед игрой. Мы почти не думали о разных мелочах, не переживали из-за того, какими мячами будем тренироваться, в каком автобусе будем ездить, например, по Кутаиси. Не нервничали и не роптали, а знали цель, которую в итоге и достигли.
- Как вы второй раз покидали «Черноморец»?
- В 88-м году главным тренером работал Юрий Заболотный, открытым текстом сказавший, что у меня не будет места в основном составе. Я не скандальный человек, не рвался, не выяснял отношения. Попросил дать доиграть чемпионат до конца, чтобы куда-нибудь перейти зимой. Он пошел мне навстречу. Играл за дубль, а потом получил приглашение от Николая Павлова и переехал в Симферополь. Мы были с ним друзьями еще с 1982 года, жили в одной комнате на базе «Черноморца». Я поиграл в «Таврии», затем в Херсоне под руководством Анатолия Байдачного. Потом, уже в чемпионате Украины, за винницкую «Ниву».
Очень многому я научился у своих тренеров. Начиная с Никиты Симоняна, потом Виктор Прокопенко, Семен Альтман, Виктор Зубков, Анатолий Полосин, Николай Павлов, Анатолий Байдачный, да и Ефим Школьников, с которым мы работали в «Ниве». Были разные моменты, как в любой работе и жизни, но позитива присутствовало гораздо больше, чем негатива. Я очень рад, что судьба свела меня с этими специалистами. Довелось немного поработать и с Сергеем Шапошниковым, на сборах «Черноморца» в Болгарии. Я старался аккумулировать все знания этих тренеров. Даже играя в дубле, посещал занятия основного состава, сидел на тренерской скамейке и конспектировал, наблюдал за поведением наставников, их интонациями, подсказками, хотел в будущем заниматься этим делом.
Всех этих тренеров нельзя сравнивать, у каждого свой характер, менталитет, приемы. Но их объединяет одно – все они вкладывали в нас душу. Это я понял сейчас, когда уже сам стал тренером. А когда играл, конечно же, думал – что вы нам рассказываете, мы все знаем и умеем. Только на своей шкуре понял, насколько серьезная эта работа. Будучи игроком, отвечал только за себя - пришел после тренировки в душевую, помылся, форму постирал, повесил сушиться и уехал. А когда стал тренером, понял, что отвечаю за 30 человек, и у каждого свои проблемы, у кого-то в институте, у кого с родителями, в семье. Тут я окончательно осознал ответственность руководителя. Впервые почувствовал это в 1992-м году, когда временно был играющим главного тренера в херсонском «Кристалле».

ВЫ ХОДИТЕ НА СВОИХ СМОТРЕТЬ ИЛИ НА ПРИЕЗЖИХ?

- Тренер больше чувствует ответственность за результат, чем игроки?
- Серьезное влияние оказывают болельщики, которые всегда строги, им нужны победы каждый день. Я их понимаю, они душой и телом переживают за свою команду, жертвуют личными благами, кто-то работой, карьерой, общением с семьей, чтобы посетить матч. Когда видят безвольную и нерезультативную игру реагируют соответственно. Беда в том, что стало меньше понимающих болельщиков. Крикунов, которые предъявляют необоснованные претензии, было много и раньше, а сейчас стало еще больше. А таких верных и искренних, которые не подведут и не бросят, как бы команда не играла… Я вам скажу так, как бы команда плохо и невыразительно не играла, на то есть масса объяснений и причин, но искренний болельщик никогда не оскорбит футболиста, если он его любит. А остальные – просто группа людей, которая пришла на трибуны выплеснуть эмоции и покричать, Иной раз, они даже не знают, в какой форме наши играют.
- Одесские болельщики 70-х, 80-х переживали по-другому?
- Они отличались. Во-первых, на самый неинтересный матч приходило минимум 25 тысяч. Причем, вне зависимости от соперника. Приезжало ли «Динамо» и «Спартак» или какой-то не очень именитый клуб - ходили на футбол. Сейчас на «Нефтяник» придет 2 тысячи, а на «Днепр» - 12. Получается, болельщик хочет посмотреть не на свою команду, а на соперника? Это для маленького города – нормально, но у нас же не такая ситуация. Вы ходите на своих смотреть или на приезжих? Считаю, что соперник – это второстепенно. Главное поддержать своих.

МНЕ НУЖЕН ИНТЕРЕС

- Некоторый период вашей карьеры вы были главным тренером «Черноморца»?
- Это было как гром среди ясного неба. Спасибо Анатолию Азаренкову, который пригласил меня в Одессу в качестве тренера. Я работал в «Ниве», «Звезде», но это команды первой лиги и не с таким авторитетом и историческим прошлым, как у «Черноморца». Когда меня пригласили на роль одного из ассистентов, я извинился перед Юрием Ковалем, с которым тогда работал в Кировограде. Он меня отпустил, сказав, что два раза в «Черноморец» не приглашают. Мы работали с Александром Скрипником и дополняли друг друга. Я был, можно сказать, на подхвате, но, во всяком случае, те функции, которые возлагал Азаренков, старался выполнять. Потом мы остались вдвоем со Скрипником, и вы знаете, что произошло. Причины можно долго искать, но результата не было. Руководство клуба на последние четыре тура первого круга доверило команду мне. Оставалось чуть-чуть, а без тренера, который знает игроков и коллектив изнутри, нельзя было. Не скажу, что мы что-то меняли, продолжали работать, как и работали. Единственное, смена тренера всегда дает некоторый толчок, как-то встряхивает команду.
За такой короткий период нельзя ничего изменить в корне, поэтому мы работали тем же составом, но нам нужно было набрать определенное количество очков, что мы и сделали. Хотя календарь был тяжелым. Запорожский «Металлург», потом «Динамо», «Шахтер» и «Волынь», у которой до этого в Луцке никто не брал очки. Мы смогли сыграть там вничью 2:2 и чуть подправить наше положение, ведь запорожцев мы тоже победили.
Перед началом второго круга в «Черноморец» вернулся Семен Альтман. У меня не было никаких обид на то, что мне предложили должность старшего тренера, и я проработал с Семеном Иосифовичем почти четыре года.
Потом некоторое время был без работы, затем возглавил ФК «Николаев». Мэр города поставил задачу - вернуть команду в первую лигу за один сезон. Я взял в помощники Александра Спицына, и мы выполнили задачу. Начали работать в первой лиге, но я почувствовал, что руководству нужно было только одно, чтобы команда находилась в первой лиге, на большее они не претендовали. Не было инфраструктуры, не готов был стадион, раздевалки. Может быть, в этой связи им не нужен был приезжий тренер, на которого нужны дополнительные затраты - квартира, разъезды, служебный мобильный телефон - для уровня первой лиги и это накладно. Мы пообщались с мэром, я почувствовал интонацию и понял, что нужно уйти. Насильно мил не будешь.
Так я оказался в Одессе, год был без работы. Поступали предложения, из Молдавии, из Казахстана. Но эти варианты я не рассматривал, потому что не хотел уезжать далеко из страны и покидать чемпионат Украины. С того момента, когда развалился Союз, я ни разу не изменил украинскому футболу. Знаком со всеми руководителями и ПФЛ, и ФФУ, с инспекторами и кураторами первой и высшей лиг. Со всеми сложились нормальные рабочие отношения, и хотелось бы быть востребованным в чемпионате Украины. Но серьезных вариантов нет, причем не в материальном плане, хотя это тоже важно, а в свете задач и инфраструктуры. Ну как идти в команду, перед которой стоит задание не вылететь? Смысл работать в таком клубе? Я прочувствовал выход в высшую лигу с «Нивой», «Черноморцем», как тренер с командами Кировограда, Луганска и Николаева. Мне нужен интерес. Какая разница занять 3-е место или 13-е - что поменяется? Многие тренеры говорят, что у них задача попасть в десятку. Но что измениться? Я понимаю, когда необходимо выйти в высшую лигу, попасть в еврокубки, занять призовое место - это цели! Но под них нужны инфраструктура, материально-техническая база, три главные составляющие успеха – подбор кадров, экономика и тренировочный процесс. Когда все это присутствует - есть смысл ввязываться в драку.
Сейчас работаю с детьми в СДЮШОР «Черноморец». Получаю удовольствие от работы, которой до этого никогда не занимался. Чувствую отдачу и плоды своего труда, начал больше понимать юных и начинающих футболистов, вижу, как они растут и формируются.